Иван Грозный. Конец крымской орды

Александр Тамоников, 2020

1572 год. Москва только что оправилась от разрушительного набега татар. Но крымский хан Девлет Гирей не думает успокаиваться. Он готовит новый поход. На этот раз хан планирует окончательно разбить русских и сесть в Москве «на царство». Царь Иван Грозный спешно готовится к обороне: строит новые пограничные укрепления, усиливает войско донскими казаками и немецкими рейтарами. Решено встретить врага на берегах Оки. Туда на разведку отправляется отряд воеводы Михайлы Бордака. Он видит, как татары переправляются через реку, и спешит сообщить об этом главному воеводе князю Воротынскому. Ни татары, ни сам Бордак еще не знают, какая ловушка готовится степнякам на этом берегу…

Глава 3

Михайло Бордак затратил на дорогу в Крым более трех недель. Утром двадцать третьего дня пути после ночевки в степи он въехал с запада через хребет Тепе-Оба в город Кафа, расположенный на юго-восточном побережье полуострова и хорошо знакомый ему. Путешественник сразу же направился к возвышенности, где находилась улица, на которой проживал его старый знакомец Ризван. Деньги, переданные ему Малютой Скуратовым при выезде из Москвы, лежали в мешочках, надежно закрепленных на теле. Присматривайся как угодно, все равно не увидишь. Местные жители уже вернулись с утренней молитвы. Это означало, что и семья Ризвана уже на ногах.

Он подъехал к воротам подворья Ризвана, ударил по ним рукояткой плетки.

Во дворе появился парень, неизвестный боярину, и недружелюбно спросил:

— Чего тебе надо, иноземец?

Бордак проделал долгий путь по Муравскому шляху, заезжал в окраинные земли, откуда под видом литвина и пробрался в Крым.

— Тебя не учили вежливости, юноша?

— А вот возьму копье да ударю в грудь, так узнаешь мою вежливость!

— Смотри, какой грозный.

— Я такой.

— Ладно. Позови Ризвана.

— Ты знаешь дядю?

— Дядю? — повторил не без удивления Бордак. — Так ты племянник Ризвана?

Парень не ответил, повернулся, побежал в дом.

Оттуда скоро вышел хозяин и, конечно же, сразу узнал своего старого товарища.

— Михайло!

Бордак покосился на парня, стоявшего рядом с Ризваном.

— Ты ошибся, я пан Марек.

Хозяин подворья рассмеялся.

— Такой же пан, как я мурза. — Он указал на парня. — Его не опасайся, это мой племянник Алим из Кезлева, хороший юноша. Но чего мы чрез городьбу говорим? Алим, открой ворота.

Парень кинулся к ним, снял доску-запор, отодвинул створку.

Бордак заехал во двор, соскочил на землю, потянулся и сказал:

— Притомился я в пути.

Ризван подошел к нему, обнял и сказал:

— Здравствуй, Михайло! Я рад вновь видеть тебя. — Хозяин подворья взглянул на племянника и распорядился: — Коня гостя в стойло, обтереть, налить воды, положить сена. Алим, я попрошу тебя с почтением относиться к моим гостям.

— Так я же не знал, что это твой гость, дядя Ризван.

— Занимайся делом и будь на подворье, можешь понадобиться.

— Да я и не собирался никуда.

— Много слов, Алим. Надо больше дела.

— Да, дядя, прости.

Парень взялся за поводья, но Бордак остановил его и спросил:

— Ты намерен поставить коня в стойло вместе с сумами и оружием?

— А, башка моя глупая!

Он посмотрел на Ризвана, тот махнул рукой:

— Не суетись, соберись.

— Не гневайся, дядя Ризван.

— Я не гневаюсь, я советую, надо понемногу учиться жизни, взрослеть.

— Я уже взрослый.

— Конечно. Сними поклажу!

Алим снял с коня сумы с припасами, булаву, лук с колчаном стрел. Саблю в ножнах Бордак держал при себе. Парень положил все это на скамейку, стоявшую возле дома, и повел коня в стойло.

— А где твой сын? — спросил гость.

— Мой Хусам женился. Помнишь, у него невеста была Гульшен, дочь купца Наби Алая?

— Что-то вспоминается.

— Вот сыграли свадьбу до похода на Русь. Сейчас он пока в юрте недалеко отсюда с молодой женой живет. Рядом дом общими усилиями строим. Трудно дается, денег не хватает, но с помощью Всевышнего поставим и дом, и подворье.

Бордак взглянул на татарина и осведомился:

— Погоди, а разве единственный или младший сын по вашим обычаям не должен оставаться в доме родителей?

Ризван улыбнулся и ответил:

— Должен и, я надеюсь, останется.

— Не понимаю. Хусам же ушел из дома.

— А с чего ты взял, что он так и будет единственным?

— Ты хочешь сказать?..

Татарин рассмеялся.

— Да, Михайло, моя Ираза понесла. Молю Всевышнего, чтобы дал нам сына.

— Вот в чем дело!

Тут вышла во двор и Ираза, заметно располневшая. Лицо ее было прикрыто платком.

Мусульманкам не пристало говорить с чужими мужчинами, но сейчас был не тот случай.

— Приветствую тебя, Михайло.

— Приветствую, Ираза. Я уже слышал о вашем счастье.

— Да, дал Аллах плод. Рожу скоро.

— Так же, как муж, хочешь сына?

— Я хочу дочь, но кто будет, то в воле только Всевышнего.

Конец ознакомительного фрагмента.