Новая этика

Новая этика — концепция, изложенная Эрихом Нойманном в книге "Глубинная психология и новая этика" (1949), в которой он обнажает слабость существующей системы этических ценностей. Суть концепции заключается в отказе от деления окружающего мира на "хорошее" и плохое", в освобождении от попыток усмирить злое начало, так называемую "тень", деструктивные силы, в признании индивидом своей темной стороны и интеграции с ней. В основе своей концепции Эрих Нойманн закладывает призыв к личной ответственности индивида, предъявляя высокие требования к его нравственной зрелости, поскольку она определяет его будущее развитие.

Эрих Нойманн рассуждает о существовании этических проблем, не поддающихся разрешению с помощью коллективной морали или “старой этики”, в основе которой, во-первых, идентификация эго индивида с идеалами коллектива, во-вторых, дуализм этической системы, вечная борьба добра и зла. При этом Нойманн делает акцент на роли бессознательного в формировании взглядов и выборов индивида. Оно не является лишь частью биологического, действующей механически, но существует как обособленное творческое начало, т.е. бессознательное играет значимую роль в созидании целостного индивида, будучи регулятором психического равновесия. Нойманн сравнивает процесс примирения с бессознательным с переговорами, с парламентской демократией: примирение есть поиск консенсуса и возможность договориться с "психическим меньшинством", тогда как старая этическая традиция сравнивается с абсолютной монархией или тиранической однопартийной системой, при этом основными методами реализации заложенных старой этикой абсолютных обязательств являются подавление и вытеснение. Подавление при этом неизбежно приводит к страданиям, поскольку оно выражается в аскезе, в воздержании. В отличие от подавления, которое происходит сознательно, вытеснение - процесс отрицания компонентов личности, противоречащих доминирующим ценностям, протекает в независимо от воли сознания, что приводит к смятению, неясности.

В результате адаптации к этическому идеалу путем подавления и вытеснения возникают две психические системы: бессознательная,"тень", и "внешняя личность"(персона) — продукт эго и сознания.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Моментом «диверциума» европейского этического сознания, отделившим его от общемировой архаической модели, можно считать то, что Ясперс обозначил «крылатым» именем осевое время. В этот период – VIII–III вв. до н. э. – закладываются основы новой эпохи мировой истории, характеризующейся появлением индивидуума как ценности и как субъекта истории. Если Средиземноморье в целом и Восток, обогатившись уроками «осевой революции», со временем возвращаются в привычную колею архаических цивилизаций, то Греция выходит на новый виток истории и становится родоначальницей европейской цивилизации. Соответственно, возникает и новая этика. Определить в целом, в чем ее новизна, не так уж трудно. Это этика индивидуальной ответственности в отличие от древнейшей этики родовой традиции или этики законничества, порожденной первыми цивилизациями. Если старая этика всегда могла сказать, почему нечто – хорошо, то новая, «осевая», этика с трудом находит внешнее обоснование выбора и обнаруживает необходимость сделать понятие добра первичным, выводя следствия скорее из него, чем из его из внешних причин. Конечно, говорить о рождении индивидуальности в это время нельзя (ведь и в наше время говорить об этом еще рано), но для этического сознания принципиально, что обоснование действия и выбора тем, что «так делали отцы», уже не кажется убедительным и требует соотнесения с личной позицией. Еще одна особенность «осевой» этики, связанная с рождением теистических религий, – осознание абсолютной точки нравственного отсчета, т. е. личностного Бога, который прямо, без опосредования природой, жречеством или обычаем, связан с человеком взаимным «заветом».

Александр Доброхотов, Избранное

Эллинистическая эпоха античной философии характеризуется «открытием индивида» в качестве решения проблемы свободы в период, когда Греция стала римской провинцией, что вызвало нарушение тождества человека и гражданина. В сложившихся условиях классическая этика, в том числе аристотелевская, которая подчинялась политике и отождествляла человека и гражданина, стала неактуальной. Сложились условия для появления новой этики, в рамках которой человек рассматривался как автономное единичное существо. Известным сторонником принципа свободы воли человека в античной философии можно по праву назвать Эпикура, так как человек для него – это главная ценность, неподвластная господству судьбы и божественному промыслу, а обладающая самоопределенностью бытия. Согласно Эпикуру, свобода воли человека индивидуальна, самодеятельна и независима. Человек не порабощен фатальной необходимостью в силу того, что имеет собственную волю, неподвластную неумолимому року. Всем атомам присуща «свобода воли», в силу чего возможно «непременное отклонение» и движение по кривой. Свобода воли – это способность человека избегать того, что может причинить ему зло и страдание [Эпикур 1979, с. 404]. При этом источник всевозможных ошибок для Эпикура – разум, который способен прибавлять к нашим восприятиям что-либо или относить наше представление не к той действительности.

Коллектив авторов, Методологические проблемы социально-гуманитарных наук, 2013

Идея о необходимости превращения жизни в произведение искусства заключается не только в проблеме жизни эстетического потребления, но и в проблеме жизни самой по себе как произведения, достойного эстетической оценки ее дизайна, структуры, органического единства. Мысль, высказанная Зиммелем, имела своим следствием появление большого количества идей, связанных с эстетическими и, в частности, драматургическими концепциями интерпретации социальной реальности. Наряду с точкой зрения, согласно которой жизнь есть смысловой проект, существует и противоположная: индивидуальный личный способ ориентации в социальной реальности – эстетический. С точки зрения Ж. Бодрийара, мы живем в неглубокой, поверхностной культуре с плавающими в ней знаками и имиджами, например, TV воспринимается как мир, и единственное, что мы можем, – это наблюдать бесконечный поток имиджей с эстетическим очарованием. Сегодня в социальной теории начинают говорить о новой этике эстетики.

Ольга Порошенко, Оптимистическая трагедия одиночества, 2015

Если же, уничтожив волю к жизни, человек перестает отделяться и направляет собственную волю на служение другим, возникает новая этика, основанная на аскетических идеалах. Возникновение такой этики есть наиболее ценное достижение культуры, как считал А. Шопенгауэр.

Юлия Пушнова, Культурология. Учебное пособие для вузов, 2009

После того как происходит некоторая стабилизация христианских практик на уровне храмостроительства и богослужения, распространения института монашества, развития книжной культуры и расширения христианского просвещения за пределы правящей социальной группы, новая религия начинает брать на себя ряд системообразующих культурных функций – аксиологическую, регулятивную, семиотическую. Тем самым она становится нормосозидающим началом жизни древнерусского общества. Это можно проследить по ряду памятников древнерусской письменности, в частности, обнаружить процесс утверждения христианских норм морали в «Поучении» Феодосия Печерского, адресатом которого являются и миряне, и монашествующие, а также в «Поучении» Владимира Мономаха, обращающегося с духовным завещанием к своим детям. Но сутью христианства является не норма, как таковая, хотя и Нагорную проповедь Христа легко интерпретировать в качестве нормативного манифеста новой этики.

Ольга Жукова, Избранные работы по философии культуры, 2014