Колокола (музыкальный инструмент)

Колокола́ (партитурное обозначение — Campane tubolari, Оркестровые колокола; нем. Röhrenglocken, англ. tubular bell) — ударный инструмент симфонического оркестра (идиофон).

Набор 12—18 цилиндрических металлических трубок диаметром 25—38 мм, подвешенных в раме-стойке (высота около 2 м).

Ударяют колотушкой, головка которой обтянута кожей.

Звукоряд хроматический. Диапазон 1—1,5 октавы (обычно от F; нотируется октавой выше, чем звучит).

Современные колокола снабжены демпфером. В оркестре колокола имитируют колокольный звон.

Изобретены в 1893 году англичанином Герингтоном. От той или другой длины цилиндров зависит высота звука, от большего или меньшего диаметра — сила. Цилиндры поддаются точному строю и не столь массивны, как классические колокола.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

– Обратите внимание на первый экспонат из нашего собрания музыкальных автоматов. Это музыкальная шкатулка конца XIX века (рис. 3.1). Если открыть крышку, то можно увидеть ее механизм. Здесь мы найдем и валик, и молоточки, и колокольчики. Правда, колокольчики – необычные, по размерам и форме отличающиеся от тех огромных церковных колоколов, звон которых оглашал окрестности на многие километры вокруг.

В. Д. Курушин, Дизайн техносферы. Очерки эволюции, 2014

Большой набор колоколов, специально изготовленных для извлечения из них чистых тонов, позволяет звонарю создавать настоящие музыкальные шедевры.

Анна Чижова, Исцеление колокольным звоном, 2013

В VIII в. ученый буддийский монах И Син значительно усовершенствовал «модель круглого неба». Изобретатель применил системы зубчатых колес, приводивших в движение двух деревянных человечков, из которых один каждые четверть часа автоматически ударял в барабан, а другой через каждые два часа бил в колокол.

Станислав Зигуненко, Величайшие рукотворные чудеса, 2006

В Китае в 2400 г. до н. э. в провинции Хэнань была сооружена гробниц аристократа. При раскопках археологи обнаружили в ней 26 колоколов, каждый из которых способен издавать две разных ноты. Когда молоточками ударяли по краям и средней части колоколов, они издавали нежные звуки.

Группа авторов, Техника: от древности до наших дней

С именем Ганусова связывают также и отлитый им в 1550 году благовестный колокол рекордным весом в 22 000 пудов (около 35 тонн). Он был назван «Лебедем» из-за светлого оттенка металла. Огромный вес колокола потребовал отдельно стоящей деревянной звонницы, поскольку звоновые ярусы колокольни Ивана Великого по тем временам вмещали лишь колокола весом не более 500 пудов. Судьба колокола оказалась непростой – в 1571 году Москву разорил крымский хан Девлет-Гирей: во время разграбления столицы он был поврежден. Чтобы колокол снова ожил, его требовалось перелить – расплавить и отлить из получившегося металла новый, имеющий ту же форму. Именно эту операцию и доверили ученику Кашпира – нашему герою Андрею Чохову. Согласно одной из устоявшихся версий его биографии (впрочем, не имеющей документального подтверждения) успешно восстановив колокол, Чохов стал мастером на Пушечном дворе.

Дмитрий Гутнов, Андрей Чохов, 2016

Сведения о типах пушек, применявшихся на флоте, были получены при исследовании английского корабля «Мэри Роз», затонувшего 19 июля 1545 года на траверзе Спитхеда во время боя с французским флотом. Судно несло на борту множество пушек, некоторые из которых были подняты в 1836 году изобретателем водолазного колокола Энтони Дином. Две из них выставлены на обозрение в лондонском Тауэре, причем одна имеет длину более шести футов. Произведены они старинным способом ковки с осаженными кольцами. У одной из них сохранилась казенная часть с заряженным в ствол каменным ядром. Подъемные кольца по бокам ствола не проржавели, и даже сохранились части дубового ложа. Кроме этих скованных из продольных полос и колец орудий, с того же корабля были подняты бронзовые пушки – несколько 18-фунтовых и даже более крупная, 32-фунтовая. Одна из этих «королевских пушек» была создана Джоном Оуэном и изумительно изукрашена розами и геральдическими лилиями, причем подъемные ручки были выполнены в виде львиных голов.

Уильям Карман, История огнестрельного оружия. С древнейших времен до XX века, -1

Технология отливки, заменившая сварку ковкой на оправе, не добавила проблем оружейникам, они легко использовали здесь принципы отливки колоколов. Часто именно литейщики колоколов «переквалифицировались» в изготовителей пушек. Процесс был достаточно прост. Из глины с некоторыми добавками изготовлялась форма, внутренние размеры которой соответствовали внешним контурам отливаемого орудия. Цилиндрическая сердцевина из того же материала, усиленного чугунной штангой соответствующего размера и формы, вставлялась в форму (изложницу). Затем в форму заливался расплавленный металл и застывал в ней. Когда металл достаточно остывал, форма и сердцевина разбивались, и затвердевший металл извлекался. Затем грубая отливка сверлилась под нужный размер, ее внешние части шлифовались и полировались. Такой метод изготовления неизбежно привел к заряжению орудия через дуло. В XIV – начале XV века ни о какой стандартизации в оружейном деле речи не шло, и каждое орудие изготовлялось по разумению мастера. Лишь во второй половине XV – начале XVI века появилось некое подобие системы в этой отрасли. Конечно же существовали некоторые математические обоснования размеров и типов орудий. Например, при выборе каменного или металлического ядра существовали определенные зависимости между его весом и диаметром, соответственно, калибром орудия. Так, например, фальконет или кулеврина XVI века должны были иметь почти одинаковый размер ядра, будь они отлиты в Англии, Германии, Франции, России, Турции или Испании. Но в рамках этих ограничений каждый мастер руководствовался фантазиями и украшал ими изделие в соответствии со своими пристрастиями. Артиллерия была применима по всему миру, и, где бы ни изготовлялось орудие, оно должно было удовлетворять требованиям своего типа, и все они должны быть, в определенной степени, похожи друг на друга, кроме разве что изготовляемых по капризу какого-нибудь экзотического правителя.

Оливер Хогг, История артиллерии. Вооружение. Тактика. Крупнейшие сражения. Начало XIV века – начало XX, 1970

2. 3 мин. 25 сек. от начала фильма. Очень крупно показан корабельный колокол, громко бьют в него четыре раза (фактура высокого спектра частот), нарушая тишину раннего утра.

Е. Д. Попова Эванс, Курс лекций по звукорежиссуре в кино, 2016

Техника литья колоколов на протяжении многих столетий определялась общим уровнем развития литейного искусства. Процесс отливки изделия был действительно искусством. Изготовление своеобразно и мощно звучащего колокола всегда становилось большим событием для мастеров литейного дела.

А. Л. Мясников, 100 великих достопримечательностей Москвы, 2012

В истории русского балета московский Большой театр занимает исключительное по своему значению место. Понять это значение и взвесить его можно, только приняв во внимание своеобразную культуру этого второго очага русского художественного и интеллектуального творчества. Все в Москве оригинально. Оригинален сам город, с его пестрой и сверкающей мозаикой домов, храмов и дворцов, широко разбросавшихся и все же дышащих единой жизнью. По улицам плывут потоки людей, в которых отдельные фигуры едва различимы. И шум какой-то общий и массивный стелется над громадами скученных в беспорядке строений. В праздничные дни сюда прибавляется еще и звон многочисленных колоколов, в котором тяжеловесная медь гудит призывно, слитно и связующе. Эта вокальная пропаганда в наши дни уже не имеет прежнего церковного, мистического и гипнотизирующею характера, как во времена московского ипокритного благочестия и православной святости, не «верившей слезам». Теперь она вытесняется иными шумами. Все же, как иллюстрация московского коллективизма, она и сейчас сохраняет свои типические, историей запечатленные черты.

А. Л. Волынский, В Большом театре, 1925

Во время «Фестиваля мира» в Лужниках в 1989 г. техник «Бон Джови» украл чемодан с плёнками студии SNC, в том числе и мастер нашего альбома. Поскольку широкие бобины были на вес золота, то многодорожечная запись удалялась сразу после сведения. Пришлось RV переписывать заново, после чего мастер-тейп с RV – отправился в подпольную студию московской рок-лаборатории «Колокол».

Сергей Троицкий, Битва за водку, 2016

В фильме было много песен, и две из них – «У Большой Медведицы семь звезд» и «Не капитан, не мушкетер» – быстро стали популярными шлягерами. Их сочинил Вернер Рихард Хейман вместе с Паулем Абрахамом. Но особое воздействие «Мелодии сердец» достигалось не столько благодаря песням, сколько разнообразным шумовым эффектам. Наиболее интересные из них рождались из контраста деревни и большого города: там кричит петух и звучат церковные колокола, а здесь шумит ярмарка и движется транспорт.

Г. В. Краснова, Мюзиклы. Знаменитые и легендарные, 2018

В поисках загадочных «собственных звуков» к поэту присоединяется также ученый. Речь идет о французском физике Жозефе Совье (1653–1716), который, разрабатывая свой метод косвенного определения абсолютной высоты звука, коснулся этой пока еще неисследованной тайны: «Он [метод] доказывает, что посредством точного определения высоты звука колоколов можно вывести их относительный и абсолютный вес, что из этого точно так же можно сделать вывод о количестве колебаний голосовых связок при пении и количестве движений губ при игре на духовых инструментах и насвистывании. Кроме того, таким образом можно распознать все собственные звуки одновременно звучащих резонаторов – инструментов, ваз, полостей человеческого тела – и даже едва различимые звуки птичьего пения». К этому Совье добавляет следующие выводы: «Знание собственных звуков всего существующего на земле и их изменений облегчило бы познание не только человека и его изменчивых состояний, но и состояний животных и всех остальных земных явлений. Если бы еще в древности удалось зафиксировать все собственные звуки, то сегодня мы знали бы, какими были древние люди и важнейшие события». Герман Шерхен, цитирующий теории Совье наряду с другими суждениями выдающихся французских энциклопедистов, например Фонтенеля: «Рассмотрение числовых соотношений представляет и выражает всю и единственную музыку, которую поставляет нам сама природа», находит такие достойные внимания слова: «Исследовать сущность музыки означает по-новому объяснять сущность человека!» и «Музыка освобождает человека от страха перед бренностью, она „заполняет время“, привнося в нас тайну всего живого» [150, с. 215].

Фриц Штеге, Музыка, магия, мистика, 1961

Жуткая погоня Безголового всадника за своей жертвой представлена в фильме «Сонная лощина» с помощью музыки Эльфмана. Это нагнетание чувства мистического страха. Струнные инструменты плачут и тревожатся, ударные вступают неожиданно, подобно грому. Здесь представлен традиционный набор «страшных» звуков. Порывы ветра, стоны, пронзительные вопли, скрип заржавленной двери, бой часов, бой колокола, голоса хора…

Коллектив авторов, Эстетика звука на экране и в книге. Материалы Всероссийской научно-практической конференции 12–14 апреля 2016 года, 2016

Не менее высоким образцом художественного литья является огромный "Царь-колокол", также отлитый из колокольной бронзы в 1735 году И.Ф. Моториным и его сыном Михаилом. Вес колокола достигает 200 т.

И. В. Мельников, Художественная обработка металла. Закрепление камней в изделиях и художественное литье, 2013

Пользуясь хорошей звукопроводностью воды, определяют наличие подводных лодок в море или, подслушивая через воду шум винтов, обнаруживают ход судна, еще находящегося за горизонтом. На берегах прудов, в которых разводят карпов, часто устанавливают колокол, и карпы приплывают на звон колокола, зная, что в это время их кормят. Значит, звук проходит из воздуха в воду. Если бы колокол был помещен в воде, вода затрудняла бы раскачивание языка колокола, и звук получился бы очень слабым.

Бруно Донат, Физика в играх, 2011

Четыре новых плана (еще крупнее и еще более быстрых) колоколов...

Александр Шерель, Аудиокультура XX века. История, эстетические закономерности, особенности влияния на аудиторию. Очерки, -1

Участие рыцарей в турнирах, парадах и других торжествах требовало от них изрядных дополнительных расходов. Подготовленных для войны коней поверх брони покрывали шикарными расписными попонами. Роскоши ни в золотом шитье, ни в других украшательствах не было предела. Здесь каждый фантазировал в силу своего снобизма и заносчивости. Осталось, например, свидетельство торжественного въезда Людовика XI в Париж для коронования в 1461 году. Рыцари, входившие в его свиту, покрыли своих коней попонами из бархата и парчи. Спускавшиеся до земли полотнища были не только роскошно расшиты, но еще и усыпаны маленькими серебряными колокольчиками. Рыцарь же Ла Рош, желая показать свою особую близость и преданность королю, навесил на попону своего скакуна настоящие колокола, с человеческую голову величиной. Очевидец процессии написал, что «происходил ужасающий звон».

Екатерина Монусова, История рыцарства. Самые знаменитые битвы, 2010