Апокриф

Апо́криф (от др.-греч. ἀπό-κρῠφος — «скрытый, сокровенный, тайный» ← др.-греч. ἀπο- — «приставка со значением: прошлого» + др.-греч. κρύφος, κρυφός, κρυπτός — «скрытый») — произведение религиозной литературы (иудейской и христианской), посвящённое по преимуществу событиям и лицам Священной (ветхо- и новозаветной) и церковной истории, не включённое в канон Церковью (а ветхозаветный апокриф — также и иудейской синагогой). Такое понимание апокрифа применительно к ветхозаветным апокрифам используется в православии и католицизме. При этом в Русской православной церкви книги, не входящие в состав иудейского канона, но входящие в состав Библии именуются не апокрифами, а неканоническими книгами.

В протестантизме и иудаизме термином «апокрифы» именуются так называемые неканонические (второканонические) книги, входящие в состав Ветхого Завета в православии и католицизме, но не входящие в еврейскую Библию. Книги, называемые апокрифами в православии и католицизме, в протестантизме именуются псевдоэпиграфами. В данной статье под апокрифами, если не оговорено особо, понимаются произведения, не входящие в состав Ветхого и Нового Завета в православии.

Апокрифы как Нового, так и Ветхого заветов являются запрещёнными для чтения в церкви. Клириков, которые используют их для чтения в храме, Христианская церковь лишает сана. Однако содержание апокрифов часто становилось Священным Преданием Христианской церкви. Так, по мнению Владимира Лосского, источником Священного Предания могут быть и христианские апокрифы: «Церковь умеет извлечь из них то, что может полнить и иллюстрировать события, о которых умалчивает Писание, но которые Предание считает достоверными».

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Евангелия, но Церковь либо отвергает их апостольское происхождение, либо считает, что их содержание было существенно искажено. Поэтому апокрифы не входят в Библейский канон (попросту говоря, в Библию) и считаются не духовно-религиозным руководством к жизни, а, скорее, литературными памятниками той эпохи, когда первые поколения христиан стали вступать в контакты с языческим миром. Основные апокрифические тексты появляются значительно позже канонических новозаветных книг: со II по IV век – с этим фундаментальным фактом сегодня согласны все исследователи, независимо от религиозных убеждений.

Владимир Легойда, Мешают ли джинсы спасению. Опыт современной апологетики, 2007

К переводным книгам, не попавшим на богословскую иерархическую лестницу, но также получившим широкое хождение на Руси в первые века после принятия христианства, стоит отнести прологи, минеи, торжественники, триоди, хроники, палеи разных типов, космографии, физиологи, шестодневы, апокрифы[3], отдельные жития, а также отдельные сочинения греко-римского происхождения – «Александрию», «Повесть о Варлааме и Иоасафе», «Троянскую историю», «Повесть об Акире Премудром», «Пчелу», «Стефанит и Ихнилат» и некоторые другие[4]. Несмотря на то что эти произведения не являлись официальной литературой, они оказали непосредственное влияние на формирование русской словесности. Народная любовь к таким произведениям в первую очередь связана с их колоритностью, особым стилем и сближенностью с фольклорной традицией. Для русского читателя, пока ещё не умудрённого в чтении богословских книг, комментарии и толкования проясняли содержание произведения, а включение различных цитат позволяло автору показать своё отношение к происходящему, более образно охарактеризовать героя повествования и одновременно подвести читателя к определённому умозаключению. Так, например, любимые на Руси апокрифы во многом объясняли неясные и разночтимые места в Священном Писании. Основным источником для апокрифов служили древнеиудейские и христианские предания. Несмотря на то что Русь унаследовала от Болгарии перечни (индексы) книг «истинных» и «ложных» (апокрифов), чтение апокрифов было широко распространено и непреследуемо на Руси. Именно под влиянием апокрифов складывались в дальнейшем многие оригинальные русские произведения. Элементы апокрифического Первоевангелия Иакова были обнаружены историками в житии Бориса и Глеба и в поучениях Кирилла Туровского на евангельскую притчу о расслабленном, а образы патриархов из «Заветов 12 патриархов» найдены в «Поучении» Владимира Мономаха.

Ольга Плотникова, Боги и герои Древней Руси, 2016

К апокрифам Нового Завета обычно причисляют и много других текстов, не противоречащих Библии, а дополняющих и расширяющих ее повествования. Это разнообразные рассказы о жизни, проповеди и мученической смерти апостолов (тех же самых Варнавы, Филиппа, Фомы) или послания к христианским общинам, в том числе приписываемые Павлу (Лаодикийцам и 3-е к Коринфянам; впрочем, они явно не принадлежат апостолу и составлены из Павловых цитат какими-то его последователями). Такие апокрифы вполне могут приниматься церковной традицией: например, о Богородице в Библии рассказано очень мало, так что церковное празднование Ее Рождества и Введения во храм, отчасти даже Благовещения основано на апокрифическом «Протоевангелии Иакова». Каноническим текстам это повествование не противоречит, так почему бы им не воспользоваться? Только не надо ставить его наравне со Священным Писанием.

Андрей Десницкий, Сорок вопросов о Библии, 2011

Эсхатологическая образность множилась и обогащалась в проповеди. После завоеваний Александра Македонского влияние греческой культуры простиралось далеко за границами античных полисов: эллинистическая эпоха привнесла новые литературные формы для иудейских пророчеств. В псевдоэпиграфическом жанре создана книга, авторство которой приписывается легендарному древнему мудрецу, упомянутому у Иезекииля, – это книга Даниила (II в. до н. э., во времена гонений Антиоха). В ней явно читается античное влияние: исторические персонажи закодированы в символических образах. Например, вредившие Израилю народы, описываются как апокалиптические звери: последний зверь (македонская держава) имеет 10 рогов, обозначающих царства преемников Александра Македонского (10 – число важнейших диадохов – полководцев и правителей после Александра), «Сын Человеческий» аллегорически изображается как иудейский народ, а функцию грозного мессии занимает архангел Михаил. Само же воскресение мёртвых становится возможным после финальной баталии добра и зла – в ходе которой зло раскроется максимально, что является необходимым условием для окончательной победы добра. Кроме того, в эллинистический период складываются неканонизированные ни иудейской, ни христианской традицией апокрифы. Их читали и переписывали, осмысляли и толковали: «Завещание двенадцати патриархов» (I в. до н. э.), «Вознесение Моисея» (предположительно I в. н. э.), «Книги Сивилл» (II в. до н. э. – IV в. н. э.), важнейший из апокрифов – «Книга Еноха» (влиял на раннехристианскую литературу, его яркая образность описывает Страшный Суд, на котором будут судимы и наказаны также и ангелы, восставшие и отпавшие от Бога, – идея, впоследствии развитая в средневековой литературе; предположительно III–I вв. до н. э).

Валерия Косякова, Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света, 2018

И еще один важный момент. До обнаружения свитков Мертвого моря в Кумране (1947) свидетельства в пользу существования различных вариантов библейского текста ограничивались в основном разночтениями в Самарятинском Пятикнижии и Септуагинте. Последняя, очевидно, была переведена с источника на иврите, который отличался от дошедших до нас еврейских текстов. Кроме того, свидетельства существования вариантов текста можно также почерпнуть и из апокрифов, обильно цитирующих Библию в неканонической форме и в раввинистической литературе, описывающей деятельность книжников по исправлению текстов.

А. Н. Горбунов, Знакомство с Библией, 2016

Группа праздников, в том числе четыре из двенадцати, носят название «Богородичных», это значит посвященных событиям из жизни Девы Марии – Матери Божьей. В основных чертах Богородичные праздники складываются в IV–V вв. на основе Нового Завета, а также апокрифа «Протоевангелие Иоакова», в котором рассказывается легенда о рождении Девы Марии, ее введении во храм в возрасте 12 лет, ее жизни и смерти. На основе «Протоевангелия Иоакова» были установлены праздники Рождества Богородицы и Введения во храм. В конце IV в. появился анонимный апокриф «Об успении Марии», который лег в основу одноименного праздника в конце V в.

А. В. Верещагина, Праздники, обряды и таинства в жизни христиан Беларуси, 2009

БОГОРО́ДИЦА – наименование Пресвятой Девы Марии – матери Иисуса Христа, чудесно зачавшей и родившей Богочеловека без нарушения своей девственности. Этим именованием (принятым на III Вселенском Соборе в 431 г.) Церковь утверждает веру, что в Лице Господа Иисуса Христа Бог соединился с человеком от самого зачатия Христа в утробе Девы Марии и что Христос, будучи совершенным человеком, есть и совершенный Бог. Православная Церковь называет Богородицу Приснодевой. Имя «Приснодева» (утвержденное на V Вселенском Соборе в 553 г.) подчеркивает девство Божией Матери до Рождества Христова, в самом Рождестве и после Рождества. О происхождении и детстве Богородицы канонические Евангелия умалчивают. Сведения об этом содержатся в апокрифе «Первоевангелие Иакова Младшего». Согласно указанному источнику, Богородица происходит из царского рода Давида; Ее родители – праведники Иоаким и Анна, воспитавшие дочь в глубоко религиозном духе. С трех лет Богородица воспитывалась при Иерусалимском храме (один из двунадесятых праздников – Введение во храм Пресвятой Богородицы, 21 ноября (4 декабря)), к 12 годам дала обет безбрачия, и для Нее нашли супруга – Иосифа Обручника, который стал хранителем Ее девства. После Благовещения (см. Лк. 1, 26–38) Ангел, явившись Иосифу, уведомил его о невиновности его обручницы, и с этого момента Иосиф становится охранителем Богородицы и Младенца-Богочеловека (см. Мф. 1, 19–24).

Группа авторов, Православие. Словарь-справочник, 2007

С воздухом, духом, ветром славяне соотносили саму жизнь. В апокрифах говорится, что Бог вдыхает в человека душу. Воздух описывали как дыхание, дуновение, ветер. Дуновение же и дыхание связано с зарождением жизни, животворящим духом: «Душа, представляемая как дыхание, отождествлялась с воздухом, паром, ветром, вихрем» (Славянские древности…, т. I). Кстати: «В разговорной речи Древней Руси родъ – рождение, порождение» (Колесов, 2000, с. 24).

Дмитрий Гаврилов, Боги славянского и русского язычества. Общие представления, 2009