В годы перестройки
московский концептуализм продолжал доминировать в российском культурном пространстве, однако искусствоведы склоняются к выводу, что к концу 1990‐х годов он потерял потенциал для дальнейшего художественного роста.
Им удалось подтвердить место
московского концептуализма в западном сознании.
Специфика
московского концептуализма в этом контексте состояла в том, что здесь точка зрения была отнята у индивидуального тела и перенесена на фантазматическое коллективное тело.
Молодым радикалам был совсем не по душе интеллектуальный герметизм
московского концептуализма.
Но здесь под видом постмодерна выступает, очевидно, антисоветски ориентированное позднее западничество (идеологический субстрат так называемого
московского концептуализма в искусстве и литературе).
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: завсе — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Однако новый тип взаимоотношений автора текста и социума всё же дал о себе знать, и сформулирован он был уже в середине 1970-х годов в кругу
московского концептуализма и соцарта.
Так искусство шло со временем в ногу и дошло до начала
московского концептуализма времён больших перемен.
Это была, наверное, первая после ларионовского всёчества (и гораздо более концептуализованная) демонстрация поэтики амбивалентности, которую, помимо всего прочего, сформулировал
московский концептуализм.
От «Руки…» многое пошло – прежде всего всё интенции
московского концептуализма эксплицировать языковые практики как некую операционность.
Это вызывает потребность в постоянной смене позиций наблюдателя (и наблюдателя наблюдателя), вообще, проблематика позиционирования – нерв
московского концептуализма.
Таким образом, предельно упрощая проблему, можно сказать, что практика
московского концептуализма представляла собой критику прямого высказывания.
Они из одного учебного заведения, но нужно посмотреть шире, такая стилистика, в которой плакатность замешана на традициях раннего
московского концептуализма сегодня популярна.
Безусловно, он слышал и о «Медгерменевтике», и о школе
московского концептуализма в целом, для которой тема пустоты всегда была центральной, принципиальной.
Самой свой большой удачей считаю знакомство с художниками и литераторами
московского концептуализма.
Один из основоположников и лидеров
московского концептуализма.
Она была конфуцианкой, если следовать той классификации девушек, что предложена нами в «Словаре
московского концептуализма».
Вот так и развивался так называемый
московский концептуализм.